Тагир Камилевич переживал, даже провел несколько бессонных ночей на кухне за чашкой чая, все в той же молчаливой компании. Потом все же решил обратиться в молитве к Аллаху. Мол, что же это со мной творится? Если испытание духа – то где прелестные девы-искусительницы? Где джинн, исполняющий желания? Нет, я, конечно, гордо откажусь, я продемонстрирую стойкость к соблазнам, но пусть мне их хотя бы предоставят к ознакомлению! Где, интересно знать, ифриты, где шайтан, где хотя бы завалященький шурале? Все, понимаешь, мусульмане как мусульмане, одному мне каких-то мультяшек да эмигрантов из Антарктиды подсовывают! Чего ждать дальше? Взвод телепузиков или выводок покемонов? Молитва осталась без ответа, Чебурашка с пингвином тоже не кололись, пришлось идти в мечеть.

Мулла, внимательно выслушав жалобы и претензии Тагира Камилевича, ненадолго задумался, а потом вынес вердикт. Это, мол, дорогой товарищ бывший партийный работник, испытание гордыни. Кысмет у тебя, видать, такой. Шайтана с ифритом, уважаемый, надо еще заслужить, не говоря уже про джиннов и юных дев. Да и к чему тебе юные девы? Расстроишься, давление подскочит – нет, друг мой, Аллах мудр и милостив. Тут как раз, что называется, по Махмуду тюбетейка. И вот еще что. Наведался бы ты, уважаемый, к психиатру. Испытание духа – оно, конечно, почетно, но надо иметь гарантию, что зверики твои Аллахом ниспосланы. А то вдруг шайтан чудит? Или просто с психикой непорядок? Надо удостовериться, а то потом неловко выйдет.

Трудно сказать, сколько времени еще Тагир Камилевич собирался бы с духом, но все решил ежик. Тот, из мультика, который в тумане. Сам ли он пришел, или же его пригласили Чебурашка с пингвином, выяснять не хотелось. Кого они приведут следом? Лошадку? Ну уж нет, пора сдаваться!

...
Вот и с Тагиром Камилевичем (назовем его так) на старости лет приключилась оказия. То есть не совсем на старости – так, в пору зрелости: семьдесят лет – самое время для настоящего аксакала. Пора мудрости, когда партбилет в комоде и полное собрание сочинений Ленина на полках навевают приятные воспоминания, стопка холодной водки согревает желудок, а обязательный намаз – душу, и ничто ничему не противоречит, все в полной гармонии. Что еще нужно одинокому человеку!

Только с недавних пор идиллия была нарушена. Решил как-то вечерком Тагир Камилевич разогреть себе ужин. Наложил тарелку азу, открыл микроволновку – а там Чебурашка. Молчит, смотрит на пенсионера своими огромными грустными глазами, чертит лапкой по поворотной платформе. Закрыл дверцу, открыл – Чебурашка на месте. Разогревать азу пришлось на плите. Сначала Тагир Камилевич решил, что это водка его так подкосила, даже отказался от привычных двухсот пятидесяти в день, но Чебурашка не ушел. Микроволновку, правда, освободил, перебрался жить под кровать, откуда с интересом наблюдал за каждым намазом. Не критиковал, не комментировал, просто сидел и смотрел.

Привыкнуть можно ко многому, и присутствие мультяшки в квартире даже стало скрашивать старику одинокий быт, но сюрпризы на этом не закончились. Через месяц Тагир Камилевич обнаружил пингвина. Тот как раз робко прятал тело жирное в кладовке. На все попытки выманить (в ход пошло все, вплоть до ломтика соленой форели) не реагировал, умело лавировал между старыми вещами, банками с соленьями и даже диффундировал с полки на полку. Правда, через неделю пообвыкся, дичиться перестал и за процедурой намаза наблюдал на пару с Чебурашкой.

Вася сдался через месяц. Он пришел на прием нетвердой походкой, но в чистой рубашке и больших солнцезащитных очках – из тех, что так любят надевать за рулем юные барышни, – по одному о… э-э-э… одной линзе на каждое полушарие, – и попросил о помощи. Правда, просьба пациента звучала несколько необычно.

– Доктор, только все голоса убирать не надо, пожалуйста!

– Оставить Добряка, я правильно понял?

– Нет, Злюку.

– ???

– ЕСЛИ ОН УЙДЕТ, Я СОПЬЮСЬ!!!

Вначале Вася принял их за свои мысли, озвученные слишком ярко, и попытался напрячь пару извилин, чтобы это безобразие прекратить.

– Я те напрягу, гигант, блин, мысли! Напряжометр крякнет! – тут же пригрозил один из них, которого Вася окрестил Злюкой.

– Нет-нет, Вася, напрягай, дорогой, никак нельзя мозгу без напряжения, он от этого мягчеет! – возразил второй, Добряк.

«Етиловый спирт, вот же ж я попал…» – подумал Вася.

– Пьянь подзаборная обыкновенная, – резюмировал Злюка. – Работы нет, жены нет и, судя по отсутствию утренних поползновений воспрять хоть чем-то, – не предвидится. Вася, ты жалкая, никчемная личность! Догадайся, откуда цитата.

– «Золотой теленок»? – робко предположил Вася.

– Ай молодец, ай красава! – возликовал Добряк. – Надо бы по этому поводу грамм по семьдесят пять…

«А это мысль…» – начал было Вася.

– Суицидальная по своей сути! – отрезал Злюка. – Хватит дразнить труповозку, они и так уже твой адресок на лобовом стекле держат, все не дождутся случая!

«Да ну!» – усомнился Вася.

– Ну да! – уверенно подтвердил Злюка. – Ты просто уже забыл, потому как от мозгов остались одни вдавления на черепе.

– Да ладно, не слушай его, Вася! Ты просто не злопамятный, вот и не помнишь плохого, правда?

– Да-да, и про диплом инженера тоже! А ведь учился! Учился? А теорему Коши помнишь? Можешь не доказывать, хотя бы черкни!

«Не-е, я только это помню… Архимеда… про тело, впернутое в воду, во!» – обрадовался Вася.

– Вася, я твой навеки! – возликовал Добряк. – За это надо выпить!

– Вася, не сметь!

– Вася, кого ты слушаешь – это мизантропическое чмо или всего такого филантропического меня?

– Вася, фу!

– Вася, он тебя за человека не считает!

– Вы оба, ша!

– Вася, он нас не уважает!

Необходимость выбирать, будучи впервые осознана еще в нежном возрасте, не отпускает человека всю его жизнь. Наделать в памперс сейчас или дождаться, когда поменяют? Выгнать кошку из-под кровати петардой или дымовушкой из неваляшки[68] ? Продолжить посиделки пивком или сгонять за водочкой? Презерватив надеть, или пронесет? В прокуратуру или в ЗАГС? Какая деменция[69] предпочтительней – сенильная или алкогольная?

Утверждать, что Василий (пусть его будут звать так) был дружен с алкоголем, – все равно что заявлять, будто губернатор имеет некоторые бонусы из областного бюджета, помимо официальной зарплаты. С закрытыми глазами, только лишь по послевкусию и надежности поражающего действия выхлопа на пролетающих насекомых, он мог сказать, какой завод выпускал фанфурик с перцовкой, какова дата выпуска антисептической жидкости и в каком из гаражей бодяжили настойку боярышника (она же коньяк медицинский, расфасовка в пузырьках и пакетиках по 100 миллилитров, но последние – стопудовая паленка).
Белая горячка посещала его раз пять или шесть, но потом заявила, что она женщина гордая, свободная, а визиты к Васе становятся подозрительно регулярными и скоро начнут смахивать на семейную жизнь, с постирушками и колотушками, что категорически претит ее натуре. И ушла. Вася было обрадовался: все, никаких рогатеньких и зелененьких, никаких пожаров, цунами и стрельб в отдельно взятой квартире, уж теперь-то он оторвется!

Отрывался долго, проявляя недюжинную смекалку в добывании средств на калдыр-вояж по местным аптекам и чудеса выносливости печени, которая стойко утилизировала упорно стремящиеся к летальным дозы спирта. Белая горячка оказалась дамой слова – так и не пришла. Зато под сводом черепа, перманентно гудящего от стремительно падающей концентрации алкоголя в крови, поселились два голоса.