"Это Иван.
Почасту был пьян,
ходил враскоряку,
сидел за драку,
с Галей жил по второму браку,
их в атаку горстку оставшуюся подняли,
я письмо читала у Гали,
сам писал,
да послал не сам,
дырка красная, девять грамм.

А это Федор.
Федя мой. Помню,
пару ведер
несу домой,
а он маленький,
дайте, маменька, помогу,
а сам ростом с мою ногу,
тяжело, а все-ж таки ни гу-гу,
несет,
в сорок третьем, под новый год,
шальным снарядом, с окопом рядом,
говорят, ходил за водой с канистрой,
тишина была, и вдруг выстрел.

А это Андрей.
Все морей хотел повидать да чаек,
да в танкисты послал начальник,
да в танкистах не ездят долго,
не "волга",
до госпиталя дожил,
на столе прям руки ему сложил хирург,
Бранденбург,
в самом уже конце,
а я только что об отце
такую же получила,
выла.

А это Степан.
Первый мой и последний.
Буду, говорит, дед столетний,
я те, бабке, вдую ишо
на старческий посошок,
сыновей народим мешок
и дочек полный кулечек,
ты давай-ка спрячь свой платочек,
живы мы и целы пока,
четыре жилистых мужика,
батя с сынами,
не беги с нами,
не смеши знамя,
не плачь, любаня моя, не плачь,
мы вернемся все,
будет черный грач
ходить по вспаханной полосе,
и четыре шапки будут висеть,
мы вернемся все, по ночной росе,
поплачь, любаня моя, поплачь,
и гляди на нас,
здесь мы все в анфас,
Иван, Федор, Андрей, Степан,
налей за нас которому, кто не пьян..."

Е.ШЕСТАКОВ