...Помнили сельчане Солоху улыбчивой и добродушной, щедрой и зажиточной бабой. Благодаря мастерству своего сына жила она, как у бога за пазухой, и ни в чем не нуждалась. Хата, пусть и скромная, была всегда чисто выбелена, окна в ней всегда вымыты, и пол выскоблен до желтого блеска. На столе всегда был свежеиспеченный хлеб под вышитым рушником, а впогребке можно было найти моченые яблоки и соленые кавуны с огурчиками, холодное молочко и жирную сметану. Было и сало, соленое и копченое, нежно-розовое на срезе, шибающее в нос щедрым запахом чесночка. Ну, и конечно же, стояло там и то,без чего вся эта чудесная закуска имела ценность лишь наполовину - чистая, как слеза, на орехах и рябине, на перчике, и даже на диковинном желтом фрукте, который просто так и кушать нельзя, ибо перекосит харю так, что дети начинали заикаться, а собаки, скуля и поджав хвост, стремглав удирали под ворота - горилка солохинская...

Ухмыльнулся кузнец, протянул свою широкую ладонь к горну, сграбастал пару неуспевших увернуться искр. другой рукой соскреб со стены сажи, добавил к искрам, потряс, перемешивая да и бросил на порог. И раздалось ржание, и встал перед ними конь невиданный, вороной, с косматою гривой и злыми глазами-искрами...